Рассказчица

Разумеется, это все еще далекое от реальности предположение.

– Как его зовут? – повторяю я вопрос.

– Джозеф Вебер.

Я прошу ее произнести имя по буквам, записываю в блокнот и подчеркиваю двумя линиями.

– Он сказал что-нибудь еще?

– Показал мне свою фотографию. В форме.

– Как она выглядела?

– Эсэсовская форма, – говорит женщина.

– И вы определили это, потому что?..

– Ну, она такая, как показывают в фильмах, – признается моя собеседница.

Тут есть два возражения. Я не знаю Сейдж Зингер. Может, она только что сбежала из психушки и выдумала всю эту историю. И с Джозефом Вебером я незнаком, а по нему, может статься, тоже дурдом плачет. К тому же за десяток лет я ни разу не получал от обычного гражданина подобного звонка с сообщением о нацисте, который вдруг сам объявил о себе. Большинство наводок для расследований мы получаем от адвокатов, которые представляют в бракоразводных процессах женщин, надеющихся приписать своим мужьям – определенного возраста и родом из Европы – нацистское прошлое. Представьте, как это сработает в их пользу, если адвокату удастся убедить судью в жестоком обращении супруга с его клиенткой. И всегда даже такие обвинения оказываются полной ерундой.