Понты и пуанты

Обернувшись, я не заметила за собой слежки и спокойно пройдя холл, отправилась в сторону крыла, где находился наш номер.

Ночью, после жестокой выходки Андреса, я хотела покинуть номер, бежать не оглядываясь, упасть в надежные руки родителей и рыдать, в таком отчаянии я находилась. Но он догнал меня у самой двери и стал на коленях вымаливать прощение. Он пообещал, что это был первый и последний раз, когда поднял на меня руку. И просил поставить себя на его место, списывая все на приступ ярости, от которого ему «сорвало крышу». Слёзно объяснял, как ему тяжело было видеть свою любимую жену с другим, ещё и в голом виде, поэтому он нарисовал себе в воображении картину жестокой измены и прицепился к тому, что не было крови. Андрес погорячился, взревновал. Но теперь, видя, что может потерять меня навсегда он одумался, пришёл в себя и пообещал больше меня никогда не трогать.

Я поверила и решила дать ему шанс.

Не последнюю роль в принятии такого решения сыграло чувство стыда. Оказаться разведённой на второй день супружества, значит, поставить на себе штамп никчемной жены. К тому же я бы не смогла перенести неизменно начавшиеся после развода пересуды. В коллективе есть переполненные ядом зависти змеюки с острыми языками, после острот которых мне пришлось бы не то, что уйти, сбежать, поставив крест на своей карьере. Мне кажется, это понимал и Андрес.