Вернуть Веру

– Ну, во-первых, препарат не сертифицирован в нашей стране. Во-вторых, его стоимость превышает два миллиона долларов…

Собственно, этого уже было достаточно, чтобы мои руки опустились окончательно, но, будто этого было мало, Лидия Михайловна продолжала:

– А еще у нас очень мало времени на сбор денег. Чтобы препарат подействовал, его нужно ввести ребенку до того, как ему исполнится два года.

– Мама! Ма-а-а-ам! Вставай, тут тебе с работы звонят.

– Уйди, девочка. Я тебя не знаю, – просипела я, пряча голову под подушкой. Настька захохотала. Вырубила пылесос – слава те, господи! – и почесала мне пятку.

– Я серьезно, ма. От самого главного главнюка звонят. У тебя ж так номер его приемной записан?

Я тяжело вздохнула. Перевернулась на бок и, вытянув руку из-под одеяла, пошевелила пальцами, безмолвно требуя подать телефон.

– Как думаешь, мне уже можно брать деньги за услуги секретаря? – задумчиво поинтересовалась Настька, протягивая мне смарт. Я пробормотала что-то невнятное. Дочка закатила глаза и демонстративно вдела в ухо беспроводной наушник, чтобы после снова запустить Кёрхер. Мне бы порадоваться такому трудовому энтузиазму Настьки, но, во-первых, потом эта мартышка непременно выставит мне счет за уборку, а во-вторых, ни хрена ведь не слышно! А значит, нужно выбираться из-под укрытия одеялка и отправляться в холодный жестокий мир… Я зевнула. Спустила ноги на пол и пошлепала в кухню. К счастью, там было относительно тихо. Запустив кофемашину, я подождала, пока зерна смелются, и только потом приняла вызов.