Хроники Нарнии: последняя битва. Три повести

– Я тебя понимаю, – сказал Эдмунд.

– Да, он содрал всю эту ужасную шкуру – так же как я сам сдирал три раза, только тогда не было больно, – и вот она лежала на траве, толще, темнее и узловатее, чем те, прежние. А я был гладкий, как ободранный прутик, и даже стал, кажется, меньше ростом, чем себя помнил. Затем он схватил меня – что мне не понравилось, потому что, лишившись шкуры, я стал очень чувствительным, – и бросил в воду. В первый момент я почувствовал жгучую боль, а потом вода стала просто восхитительной, и я плавал и плескался и чувствовал, что боль из руки уходит, и тут увидел почему: я снова стал мальчиком. Ты не можешь представить, как я обрадовался, увидев собственные руки. Я понимал, что на них совсем нет мускулов, что они никуда не годятся по сравнению с руками Каспиана, но всё равно был так рад увидеть их! Немного погодя лев вытащил меня из воды и одел…

– Одел? Своими лапами?

– Ну, я точно не помню, но каким-то образом я оказался вот в этой новой одежде, а потом внезапно очутился здесь. Мне потому и кажется, что это мог быть сон…