Бракованный
Надо отдать должное, Рушан держался до последнего. Даже когда боль становилась невыносимой, закидывался обезболивающими и продолжал работать. Управлять своим многомиллионным бизнесом, держать все в своих все еще крепких руках. И все чаще именно меня он просил оказать ему услуги или помочь с бизнесом.
– Коммерция – это весьма скверная и своенравная дама, мой мальчик, – говорил он хриплым, надсадным голосом. – И к тому же непостоянная. Проститутка, одним словом. Как только почувствует, что ты где-то сфальшивил, уйдет к другому. Так что либо ты, Ник вдуешь конкурентам, либо они поставят тебя на колени и отымеют по полной.
Не всем нравилась та доверительная дружба, что завязалась между мной и боссом. Он доверял мне не только дела фирмы, но и собственную жизнь. Даже обезболивающие уколы в последнее время делал я. Рушан не имел прямых наследников, а, значит, должен был оставить дело кому-то из приближенных.
В день смерти он, как дон Карлеоне, собрал вокруг себя свою большую, но далеко не дружную «семью». И объявил свою последнюю волю, назначив меня единственным наследником огромного состояния.