Прости

– Только подумай, – она вдруг показалась мне очень грустной. – Это ведь последние розы этого лета! Так хорошо и так… странно? Завтра будет уже холоднее, и лепестки скоро потемнеют, их унесет ветер, и небо поблекнет. Но сейчас они – и розы, и фонтан, и небо такое яркое – как-то особенно прекрасны. Как будто именно неизбежность увядания придает им особенную прелесть…

И розы пахли словно бы сильнее, и запах их был не только сладким, но и немного горьким, словно к радости примешивалась грусть. Почему мне тогда вдруг захотелось спорить?

– Ну и что, что лето уходит? – возразил я. – Потом будет золотая осень, потом зима, это тоже здорово. Советский человек может и должен смотреть в будущее с оптимизмом, а не печалиться, как какие-нибудь декаденты, об уходящем, – я тогда только выучил слово „декаденты“ и казался себе очень умным. – Завтра ведь будет лучше, чем вчера, как же иначе?

– Конечно, – она кивнула. – Просто мысль странная в голову пришла, вот и все. Но ты прав, это глупо и даже нечестно так думать. Мы победили в самой страшной войне, подняли страну из руин, ты же сам говорил, что тут зенитки стояли, а теперь розы… Конечно, впереди лучшее!