Время расплаты

Я сжал телефон, убрав его от уха, а потом предложил вариант, который мне показался самым приемлемым:

– Арсен, скажи ей, чтобы уезжала в Штаты и никогда больше сюда не возвращалась. А теперь мне пора на работу.

– Дурак ты, Женя.

А на что ты, мать твою, рассчитывал, когда звонил мне? Вопрос уже задать было некому, потому что Арсен повесил трубку.

Вот если серьезно? Он ждал, что я начну играть в благородство, брошу все и помчусь на помощь? А потом она снова свинтит за океан?

В который раз за последние пару дней я повторял себе, что не надо думать о Родионове, о Лиле, о нас… Да каких, к черту, нас? Были вообще когда-то «мы» или нет? Всего полгода, каких-то гребаных шесть месяцев, а отзывается мне это который год. Был бы суеверным, подумал бы, что она меня приворожила.

Я ехал на работу, стараясь честно не вспоминать ни свой разговор с Арсеном, ни вообще что-либо, связанное с Родионовым. А сам же виноват. Как будто запустил шестеренки своим приездом на кладбище. Может, Арсен был недалек от истины, назвав меня дураком?