Сын для миллиардера

Майами, конечно, хорошо, но что насчёт моей мамы?

Немного привыкнув в себя после всего увиденного, я задаю самый важный вопрос:

– А что насчёт моей мамы…

Мы останавливаемся посреди просторного холла с высоким пятиметровым потолком, под которым сияет огромная хрустальная люстра из чистого золота.

– Пока ты задремала в машине, я уже обо всём договорился. Сделал несколько звонков. Вопрос решён.

– Правда? – я почти всхлипнула от радости.

– Да. Её уже готовят к транспортировке в Израиль.

– А я? Я ведь тоже поле…

– Нет, – сокращает между нами дистанцию, накрывает мой рот ладонью. – Ты останешься здесь. Первый триместр самый опасный… Ты должна себя беречь.

– Но что такого опасного?

– Раз – это перелёт. Перепады давления, новая обстановка, турбулентность и так далее. Два – тебе придётся пережить слишком много стресса, когда твоей маме будут делать операцию. Я тебя никуда не отпущу!

Он схватил меня за локоть, крепко сжал. Настолько жадно и одержимо, как будто точно испугался, что я возьму и сквозь землю провалюсь, исчезнув навсегда.