Шепот в темноте

В перерывах между этими тяжелыми снами и размышлениями о природе мужского животного инстинкта, позволявшего им спать с кем попало, Аллира вспоминала, что любовник ничего ей не должен и вообще не знает кто она и откуда. Это и радовало девушку и служило огорчением. В романтических сборниках о любви она не раз читала о красивых встречах и поворотах судьбы, которые позволяли влюбленным обрести счастье. Мама изредка покупала эти сборники и прятала на электронных блоках памяти от строгого отца. Аллира нашла один из них и прочла всё до последней буквы. Своё первое банковское железо девушка потратила именно на подобные сборники, хотя родителям сказала, что средства пошли на информационные блоки для учебы. Вспоминая детство, она понимала, что чудеса случаются крайне редко. Очевидно, что свой шанс на удачу Аллира использовала на Центральной станции.

Подлетая к Фарогосу, девушка рассматривала планету из иллюминатора. Расположенный достаточно близко к звезде, новый мир имел красноватый цвет. Каменистые пустоши и острые пики гор встретили её не очень гостеприимно. Как уже знала Аллира, на Фарогосе имелось несколько крупных городов, но основная жизнь была сосредоточенна в столице. Управлялась планета из неё же, где правил король и жила вся знать. Имея в собственности большие участки земли, придворные вельможи вели добычу редкого минерала, который высоко ценился у ювелиров. Основная добыча ископаемого, конечно же, курировалась королевскими управляющими, так что Фарогос в основном процветал, но такой бурной социальной жизни, как на Заракине, не наблюдалось. Хотя мало где во Вселенной была такая оживленная деятельность, как на родной планете Аллиры. Главное, что вычитала девушка из Всеобщего каталога Миров – это то, что Фарогос был защищен, состоял в Альянсе планет и Ассоциации планет-ювелиров. Война и голод ему не угрожали. Теперь осталось выяснить каково положение самой Аллиры в этом мире. Она прекрасно знала, что в случае смерти супруга, она, как заракинянка, имела больше прав, чем обычные вдовы, но все конечно упиралось в законы того мира, в котором проходило разбирательство дела.