Один день ясного неба

Она внимательно осмотрела искромсанные половицы и даже подумала лечь на пол и приложить к ним щеку; затем усилием воли вновь прислушалась к звукам из кухни. Было что-то понятное и даже правильное в поведении человека, опечаленного настолько, что он принимал неудачные решения.

– Да? Уверена?

Этот тихий злобный голос в голове слышался, только когда ею овладевала усталость. Но если она отвечала, голос вновь затихал.

– Умолкни сейчас же!

Она открыла дверь спальни. Прислушалась и на цыпочках прошла по коридору, снова прислушалась. В ней словно уживались две половинки разных женщин, склеенные воедино: хрупкие плечи, осиная талия, небольшие груди. Люди, садясь с ней рядом, бывали невольно заворожены ее огромными темными глазами в обрамлении густых ресниц, выделявшихся на фоне бритой головы, а когда она вставала, мужчины не могли сдержать улыбки при виде ее бедер. Они были широкие и налитые и при ходьбе терлись друг о друга, оставаясь до сих пор такими же крепкими и упругими, как в детстве. Что бы она ни делала – бегала, танцевала или шлепала по ним, они не колыхались, упругий целлюлит был как легкая рябь на воде. Она любила надевать обтягивающие юбки ярких красных или зеленых цветов, чтобы все могли полюбоваться контрастом между ее тонкой талией и широкими бедрами и вообразить себе таинственный треугольник между ними, а Тан-Тан подумать: это мое, только мое. Приходя домой, он целовал ее покрытые рябью бедра. А она про себя радовалась, когда у него на коже появлялись прыщики, потому что любила их выдавливать.