В объятиях сердца

Я хочу снова научиться полностью контролировать своё тело, разум, мысли, чувства, но с ним у меня это никогда не получится. Так же, как не получается сейчас.

Стоит Адаму совершить два шага и возвыситься надо мной, точно монументальный памятник, как цепь противоречивых эмоций начинает встряхивать мою грудь. А когда он опускает руки мне на талию и притягивает к себе ближе, тело вмиг обмякает, превращаясь в мягкую вату, что мечтает окутать Адама собой с головы до пят.

– Я тебя услышал, Лин, – добивает он своим проникновенным голосом. – Но теперь и ты услышь меня.

Харт склоняет лоб к моей макушке и замирает так, тяжело дыша.

– Ты нужна мне. Вся. И потому я ни за что не позволю тебе уйти от меня. Никогда.

Его обнажённая грудь почти касается моего носа, жар смуглой кожи проникает прямо в кровь, пока сердце моё рвётся на кусочки, а в голове звенит его категоричное «никогда».

Ещё несколько месяцев назад, когда я совсем его не знала, я бы заверещала от безграничной радости, услышь от него подобные слова. Но сейчас… никакой радости я не испытываю. Только страх от осознания, что мне от него не спастись. Грусть – потому что знаю – его слова, безусловно, скрывают за собой очередную гадость. И наконец, гнетущее предчувствие беды, которая непременно постигнет меня и Остина, если его план по устранению Адама по какой-то причине провалится.