Наследник для Охотника

Соня замолчала, надеясь, что Маруся поймет, о ком идет речь. Подруга тоже молчала некоторое время, а потом заговорила:

– Думаю, я примерно понимаю, куда ты клонишь. Продолжай.

– У моего… мужа, – Бессонову аж передернуло, но пора привыкать к слову «муж», если уж она примет его условия, – уже есть взрослый «щенок», Охотин хочет, чтобы я стала ему матерью, – прошептала так тихо, как только могла.

Теоретически некоторые люди ведь называют себя родителями котиков или собак, вместо привычного «хозяева». Даже если ее подслушивают, она сможет отбрехаться.

– Хоть щенок и принял меня с радостью, но, понимаешь, не мое это! Не лежит душа к чужому песику. А у мужа условие: или так, или развод. А затем неминуемое банкротство. И он знает, что все равно я потом приползу, скорее всего, и буду умолять ухаживать за щенком, но уже на невыгодных мне условиях.

Маруся ответила, даже не задумываясь:

– Как бы было хорошо, будь это реально просто щенок, – подруга вздохнула.

Вот теперь настала пауза, Бессонова как раз открыла другие две страницы и освежила в памяти все плюшки, которые так любезно предоставил Охотин.