Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда

Будто наполнило ее, Эмму, изнутри огромное и горячее чувство, и места ему мало, и рвется оно наружу во что бы то ни стало. Но Закон нарушать нельзя, этого Эмма никогда не допустит. Потому жаркое чувство так и останется внутри.

Соня удивленно подняла глаза от раскрытого альбома, в котором что-то рисовала, и ответила:

– Я ничего не брала.

Кончики ее светлых волос упали на самые глаза, и Сонька легко убрала их рукой, а после зачем-то дунула себе под нос, будто сдувая невидимые волоски.

– Зачем ты обманываешь? Зачем нарушаешь Закон? Думаешь, я не доложу о нарушении? Доложу, посидишь в Изоляции, и это тебя многому научит!

Эмма почти кричала, потому что огонь буквально рвался наружу. Раздражение просто необходимо было выплеснуть, иначе оно сожжет изнутри.

– Я не вру, Эмма. Я ничего не брала, честно.

– Тогда что ты делала в моей комнате? И где кулон с божьей коровкой?

– Я не знаю, – Соня смотрела, не мигая, и в ее светло-голубых глазах сияло неподдельное удивление, – я его вообще не видела.

– Зачем тогда ты рылась в моих вещах?