Песнь о Трое

Царь в ярости вскочил на ноги:

– Ты обвиняешь меня в глупости, Антенор? Я впервые слышу, что Гесиона довольна своей участью! Это Теламон запрещает ей просить нас о помощи!

Антенор потряс шишковатым кулаком:

– Сейчас говорю я, мой господин! И настаиваю, чтобы меня выслушали! Почему ты упорно считаешь, будто тогда нам нанесли оскорбление? Это Геракла обидели, и ты это знаешь. А еще я напомню тебе, что, если бы Геракл не убил того льва, Гесиона была бы мертва.

Отец дрожал всем телом. Между ним и Антенором было мало любви, несмотря на то что сестра одного была супругой другого. Антенор оставался сильным духом дарданцем, врагом в собственном доме.

– Если бы мы с тобой были моложе, – отчеканил Приам, – наши постоянные стычки имели бы смысл. Мы положили бы им конец с мечами в руках. Но ты калека, а я слишком стар. Повторяю: я отправлю посольство на Саламин, как только смогу. Ясно?

Антенор фыркнул:

– Ты – царь, мой господин, и решение за тобой. Что же до битвы, можешь сколько угодно называть себя стариком, но как смеешь ты думать, будто мое уродство помешает мне изрубить тебя на куски? Ничто не доставило бы мне большего удовольствия!