Серебряный орел

Страх – последнее оружие, которое имеется у меня против Пакора, думал гаруспик. Но и оно пришло в негодность. Тарквиний чувствовал усталость, его воля ослабла. Если бог ничего не откроет ему, то придется сплести правдоподобную выдумку, которая смогла бы убедить безжалостного парфянина и спасти его самого и его друзей от гибели. Но Тарквиний уже несколько месяцев обманывал Пакора и сейчас сомневался, способно ли его воображение породить что-либо толковое.

В полном молчании они шли по коридору с укрепленными точно так же, как и на лестнице, стенами. А потом оказались в вытянутом узком зале.

Пакор прошел по периметру зала, начав с левой стороны, и зажег от факела расставленные в маленьких нишах масляные светильники.

Помещение залил свет, и Тарквиний увидел росписи на стенах, невысокие скамейки вдоль стен и мощные деревянные столбы, поддерживающие низкий потолок. Но его взгляд сразу же обратился к торцу митреума, где стояли три алтаря, над которыми красовалась яркая фреска. На ней был изображен закутанный в плащ человек во фригийском колпаке, который, склонившись над припавшим на передние колени быком, вонзал нож глубоко ему в грудь. Митра. Его темно-зеленый плащ был расписан сверкающими звездами, по обе стороны возвышались, наблюдая за действиями бога, таинственные фигуры с пылающими факелами.