Семейный портрет с колдуном

– Совсем нет… – запротестовала я. – Просто…

– Просто вы должны решить для себя – любите ли вы моего сына, – перебила меня леди Икения. – По-настоящему. А не по воле судьбы или вопреки ей. Если любите – то смело идите завтра в церковь, и я поддержу вас, и всеми силами постараюсь оградить от козней Вирджиля. Но если любви нет… тогда лучше откажитесь сейчас. Потому что потом вы можете остаться только с любовью Аселина. И если для вас она ничего не значит, вы посчитаете, что остались ни с чем.

Я вернулась к себе в комнату, чувствуя себя так, словно меня обманули, предали, а потом ещё и пристыдили за это. На душе было удивительно гадко, и с Аселином мы так и не поговорили.

Утром я проснулась с головной болью. Горничная принесла чашку мятного чая, и от этого аромата стало немного легче. Я умылась, надела батистовую сорочку и нижнюю юбку, отороченную кружевной лентой шириной в две ладони. Платье, которое я собиралась надеть в церковь, уже достали из шкафа и разложили на постели. Очень красивое платье светло-голубого, почти белого цвета, с большим кружевным воротником и манжетами. Разумеется, это был подарок Аселина. Сама я не смогла бы позволить себе такую роскошь.