Лето злых духов Убумэ

По соседству с букинистическим магазином располагался ресторанчик, где подавали гречневую лапшу собу, окруженный весьма скудной бамбуковой порослью, а сразу за «Кёгокудо» начиналась роща, где находился маленький синтоистский храм. Хозяин книжного магазина издавна был также настоятелем в этом храме – каннуси, то есть, иными словами, синтоистским жрецом высшего ранга; официально он являлся им по сей день и по праздникам и другим памятным датам проводил там службу и прочитывал одну-две синтоистские молитвы норито, однако я до сей поры ни разу не видел его за этим занятием.

Я поднял глаза на вывеску над дверью – «Кёгокудо», – которую хозяин самолично написал от руки скорописью столь экстравагантной, что невозможно было точно сказать, являлась ли эта надпись прекрасной каллиграфией или, напротив, была невообразимо ужасной; затем я пригнулся, чтобы пройти в оставленную открытой дверь. Мой друг был внутри и читал какую-то старую книгу в переплете в японском стиле[1]; его лицо застыло в привычной хмурой гримасе. Он выглядел столь мрачно и торжественно, что можно было подумать, будто у кого-то умерли родители.