Двор Чудес

– Спасибо, Мадам…

– …Бланш де Ля Ронсьер, – закончила она.

Я съежилась.

Эти пепельно-русые волосы…

Эти бездонные голубые глаза…

И прежде всего это надменное выражение лица, одновременно решительное и меланхоличное…

Эта женщина – портрет Тристана, моей самой пылкой любви и самой трагической ошибки.

Передо мной возвышалась его мать!

– Я… я сожалею… – Слова сами собой сорвались с моих уст.

– О чем? – Женщина вздернула подбородок. – Победители не просят прощения. Извинялся ли волк за то, что загрыз ягненка, или орел за то, что набросился на кролика?

В моем помутненном сознании создалось впечатление, что через слова Бланш я слышу Тристана. Его веру, которая делала силу единственной добродетелью. Его волю к власти, которая сокрушала все на своем пути. Поэтому я остановила возлюбленного до того, как он взошел на трон. Его жажда к власти была бы куда безжалостней, чем власть Нетленного.

– Закон сильнейшего – всегда лучший! – чеканила фразы мадам де Ля Ронсьер. Суровость ее высказываний контрастировала с гармонией лица, красота которого не померкла с годами. – Ты, Диана де Гастефриш, оказалась сильнее моего сына. Сильнее всех нас, собравшихся здесь. Поражение – удел слабых. Я не прошу пощады.