Единственная для зверя
В мои элементарные обязанности входила уборка камер. Ну и что такого? – думала я воодушевленно. По мне – гораздо лучше того, что предлагал ночной клуб. Тяжелой работы я с детства не боялась. А платили за нее в два раза больше, чем обещала мне Салана с чаевыми.
В первую неделю все было хорошо – лето, лес, серьезная обстановка с пропусками, костюмами и четким графиком, медицинский персонал, которому отведен целый этаж в двухэтажном здании, вытянутом вдоль оврага. Персонал не болтал лишнего, но казался мне довольно дружным. Да я и не расспрашивала особо никого и ни о чем. Мне нужно было всего лишь продержаться пару месяцев и забыть об этом месте. Ночами я готовилась к экзаменам. Утром ползла на работу. А после обеда отсыпалась до вечера. И так каждый день.
Пока однажды ночью меня не угораздило прокрасться в столовую за печеньем.
Когда до кухни долетел жуткий вопль, меня изрядно тряхнуло. Чувство самосохранения подсказало, что дергаться не нужно – я так и застыла с печеньем в руке над кофеваркой. Если кто-то просмотрит камеры, поверит, что я ничего не слышала. Я тогда убрала молоко в холодильник трясущимися руками, подергиваясь в такт воображаемой музыке. Рассмотрят они клипсы в ушах или нет – второй вопрос. Но становиться свидетелем чего-то жуткого мне не хотелось.