Дорогая Венди

Та внезапно касается руки Венди – а сама Венди побоялась так сделать. Взгляд не назвать тёплым, но в нём искренность. Девушка снова выглядит совсем юной, младше своих девятнадцати, и в то же время будто намного старше. Невозможно представить, каково это – взрослеть в таком месте. Лечебница Святой Бернадетты кого угодно сделает жёстким и озлобившимся, но Венди не видит ни следа злобы в глазах напротив. Решительность. Сила. Может быть, немножко боли и негодования. Но не жестокость. Она не шпионка, она не выдаст Венди.

– Если не хочешь, можешь не говорить, – добавляет она.

Эти слова распускают узел в груди Венди. Хочется довериться. Ещё больше хочется показать лечебнице, что её так просто не запугать. Она будет рассказывать о себе, но только тогда, когда решит сама, и тем, кому захочет.

– Был… Он и есть… Один мальчик по имени Питер. Когда я была маленькой, он унёс меня и моих братьев в другую страну, очень далеко. Там были и русалки, и пираты, и инд…

Венди осекается и пытается вспомнить: Тигровая Лилия хоть раз упоминала, как называется её племя? Или они все были просто индейцами, ничего больше, потому что так сказал Питер?