Проект крейсер.

– Да. На языке фит’данго это намного сложнее. И для них все это не просто так. Это – действительно все. Свобода. Разум. Жизнь – своя или близких. Все, что потребуется для познания нового. Любой фит’данго даст пытать себя и свою семью… хотя у них нет семьи в нашем понимании… ближе всего к ним не люди, а муравьи.

– Муравьи? Я знаю, что фит’данго на них похожи…

– Но не знаете насколько. У них нет пар в нашем понимании. Есть – кладки, сделанные одной царицей. Фит’данго выполняют свои обязанности. Занимаются селекцией потомства на ранней стадии. И у них во многом коллективный разум. Они – эмпаты. Абсолютные. А если они собираются в одном помещении, их разум становится коллективным. Что известно одному из фит’данго – известно всем. Именно по этой причине они так небрежно относятся к жизни и смерти. У них даже нет имен. Имя не нужно для жизни. И им было чертовски сложно понять людей. Потому сразу четверых и отправили на лабораторный стол. Выбор, кстати, был не случаен. Эти люди были им более понятны, чем торговцы, одержимые своей выгодой. А беседовали они с теми, кто был близок им по духу. С исследователями.