Полночные тайны
– Чушь собачья! – шипит она и уходит.
Я не иду за ней. Да, я сказала не то, что нужно, но не представляю, что можно было бы сказать, причинив ей меньше боли.
– Наверное, это к лучшему, – замечает Олли.
– Она будет невыносимой? – говорю я.
– А, ты имеешь в виду, что она будет страдать и гневаться, и считать, что все мы – ее враги? – предполагает Олли. – Да, возможно. Ох, погоди, это же о тебе!
Я бешено таращусь на него.
– Я была другой!
– Была ли? – беспечно бросает Олли. – Ну, не важно, я думаю, что она изменится. Как и ты. У таких крутых особ всегда в итоге оказывается мягкая начинка.
Мы оба суем руки в карманы, не спеша шагая к рыцарскому залу.
– Ни слова правды нет в таком определении, – говорю я наконец, подталкивая брата локтем. – И еще… ну…
14
Несмотря на все наши усилия, слух о том, что феи слабеют, разлетается по замку быстрее, чем самый стремительный кошмар. Некоторые сквайры упомянули о том, как я помогала во время испытания, а остальные без труда сложили два и два.
Большинство ударились в настоящую панику, но кто-то расценил это как вызов. Одним из таких оказался венеур Брендон. Он всегда любил своих животных – не зря он попал в такое лоре, – но новости принимал близко к сердцу.