Полночные тайны

Другие сквайры обретают свое оружие, и поток энергии, который для этого требуется, разрывает мой мозг. У меня течет кровь из носа. Но я отираю ее подолом туники и снова сосредотачиваюсь. Лорд Элленби подходит ко мне.

– Остался всего один, Ферн, – сообщает он. – Все будет в порядке?

Я киваю, не в силах ответить.

Последний сквайр, девушка, проходит на арену мимо меня. Что-то в ней кажется мне знакомым. Темные короткие волосы… Когда она заговаривает с лордом Элленби, ее голос звучит резко и отрывисто. У меня все переворачивается внутри. Потом она протягивает ему ладонь, на которой лежит ее самая дорогая вещь. Чернильная авторучка, матово-черная, с золотым пером. На ней выгравирована надпись, но мне не нужно наклоняться к ней, чтобы прочитать слова. Я уже их знаю, потому что видела эту авторучку прежде. Ее двойник лежит теперь в янтарном памятнике погибшим, неподалеку от Тинтагеля. Это была авторучка Рамеша. А теперь – его сестры́.

13

Я недостаточно быстро наклонила голову. Сестра Рамеша увидела меня. Я закрываю глаза из-за боли, пронизавшей мое сердце. Всего несколько недель назад я встречалась с этой девушкой в Итхре, рядом с могилой Рамеша. И я была жестока с ней. А теперь она здесь. Мне и в голову не приходило, что она окажется призванной. Но ведь братья, сестры и дети танов регулярно приходят к нам – может быть, что-то кроется в их генах или в том, как их воспитывали… Но я не думала, что так произойдет и в этом случае. Прежде всего, эта девушка казалась намного жестче Рамеша. Но на самом деле во мне просто сработал защитный рефлекс. Мне просто невыносимо было думать об этом, видеть кого-то, так похожего на него, видеть каждую ночь, в раю, избранном мной для себя. А я ведь каждый день горевала по моему другу. Если эта девушка будет здесь, горе станет более глубоким, как бы я его ни прятала, – потому что какое я имею право оплакивать Рамеша публично, когда здесь его сестра?