Три осколка луны

– Расскажи, – просил он, – так будет легче, правда…

Она едва заметно кивнула:

– Ясный день, много солнца. Я плыву в лодке. Весла врезаются в зеленую мутную гладь, а я все гребу, желая одного: заплыть подальше. Мне и сейчас страшно от одной мысли, зачем я это делаю…

– И зачем же? – прижимая ее к себе, спросил он.

Взглянув на него, Ева недоуменно покачала головой:

– Я хочу утопиться.

– Утопиться? Но почему? – недоуменно спросил он.

– Не знаю, – покачала головой Ева. – В моей душе много горя. На середине озера я поднимаюсь во весь рост, смотрю вверх, на небо, оно огромное, каким я никогда не видела его раньше, оглядываюсь на берег – вот его помню плохо – и прыгаю в воду. Пытаюсь побольше проглотить воды, нырнуть поглубже. И когда вода проникает в меня, я смертельно пугаюсь, хочу выбраться наружу. Но света над моей головой все меньше и дышать нечем. Я осознаю, что смерть совсем рядом. Достигаю дна, вижу ил, песок, корни деревьев, водоросли, и там, в зеленом зыбком тумане, навстречу мне идет женщина, протягивая руки. Вот когда мне становится по-настоящему страшно! Она суха и уродлива, на лице улыбка, но глаза пустые, выцветшие. За ней тяжело тянутся длинные одежды. Я знаю, что это и есть Смерть. Я изо всех сил отталкиваюсь от дна, бью ногами, стараюсь выплыть; свет уже брезжит над головой, я приближаюсь к нему; но мне не хватает дыхания; я теряю ориентацию, и вдруг надо мной выплывает длинное темное пятно. Я ударяюсь о днище лодки – той, на которой приплыла сюда, – сил больше нет, мне нечем дышать, сознание оставляет меня. И я чувствую только одно: как меня хватают за ногу и тащат вниз. Это ее рука, той, что идет по дну.