Тайная жизнь пчел

Я стала собирать коллекцию собственных сочинений. Одно время во всем, что я писала, фигурировали лошади. После того как мы в классе прошли Ральфа Уолдо Эмерсона, я написала «Мою нравственную философию», которая задумывалась как начало книги, но осилила только три страницы. Миссис Генри сказала, что мне нужно дожить хотя бы до четырнадцати лет, прежде чем у меня появится своя философия.

Она заявила, что моя единственная надежда на будущее – это стипендия, и на лето давала мне читать свои личные книги. Каждый раз, как я открывала какую-нибудь из них, Ти-Рэй фыркал: «Кем ты себя возомнила – Юлием Шекспиром?» Этот человек был искренне уверен, что именно так звали Шекспира, и если вы думаете, что мне следовало его поправить, то вы ничего не знаете об искусстве выживания. Еще он называл меня Мисс-Сопливый-Нос-В-Книжке, а иногда Мисс-Эмили-Большая-Больная-Голова. Ти-Рэй имел в виду Эмили Дикинсон, но, опять же, есть вещи, которые просто необходимо пропускать мимо ушей.

В персиковом ларьке, если не было книжки, я часто проводила время за стихосложением, но в тот бесконечно тягучий день мне не хватало терпения рифмовать слова. Я просто сидела и думала, как ненавижу этот персиковый ларек, как абсолютно всей душой я его ненавижу.