Македонский

Я всмотрелся в глубокие, полные сожаления глаза старика. Казалось, Аристотель искренне переживает за меня.

– А… ну отмени встречу! – я неряшливо пожал плечами и прокашлялся, чувствуя, что в горле застрял жирный ком после всего съеденного на пире. – Принеси лучше вина и хватит бубнеть! Тебя не учили, что людям не надо портить праздник?!

– Обойдешься! – отрезал Аристотель, но смягчившись добавил. – Могу велеть Пердикке принести кикеона! Вина ты выпил достаточно!

Я прищурился, пытаясь вызвать информацию по «кикеона», но все еще был недостаточно трезв.

– Мне казалось, повелитель здесь ты, а не я. Поэтому давай, подсуетись, старый, винишко в студию.

Аристотель опешил от этих слов. Растерянно расправил складки на хитоне, подошел к двери, отодвинул засов и приоткрыл ее.

– Принесите вина.

Когда он обернулся ко мне, на лице его отпечаталась тревога.

– Александр, – вкрадчиво начал Аристотель. – Повторю, завтра на совете у тебя встреча с послами…

– Велю казнить паршивцев, хочешь? А хочешь, велю казнить вместе с ними тебя? – я поднялся с мокрой кровати, на которой было неприятно сидеть, но меня повело, пришлось искать опору, как нельзя кстати пришелся столик.