Великолепные руины

Но Шин этим не ограничилась. Молча, но решительно она начала стягивать с меня ночную сорочку. Легче было уступить ее настойчивости, нежели сопротивляться. «Просто надо к этому привыкнуть», – решила я. И все же моя кожа покрылась гусиными лапками, а глаза отказывались встречаться с глазами служанки. Я не понимала, куда девать руки, и не знала, как мне игнорировать ее, да и следовало ли это делать. В попытке скрыть свое смущение я покосилась на правую руку китаянки. На ней не было указательного пальца!

Я охнула.

– Мисс? – выдержав паузу, отреагировала Шин.

Разволновавшаяся и засмущавшаяся еще больше (ведь о таких вещах не спрашивают!), я пролепетала:

– Ничего, ничего.

А когда поняла, что уже одета, испытала облегчение.

– Ваши волосы, мисс, – сказала Шин, указав на мягкую скамеечку у туалетного столика.

Я покорно пересела на нее. Шин налила мне кофе и расплела мне косу, пока я ела, силясь не глазеть на обрубок ее пальца. Он действовал на меня как призрак, витавший в поле моего периферийного зрения. Но как же ловко управлялась без него Шин! Как проворно начала она расчесывать мои волосы! Я едва удержалась, чтобы не закрыть глаза под ее равномерно скользившей, успокаивающей рукой. Так напоминавшей мамину!