Коварная ложь

Рид был пацифистом. Он проявлял свою агрессию на футбольном поле. Даже когда он был полузащитником, я не видела, чтобы он с кем-нибудь дрался. Никогда. А я ходила на все его игры с тех пор, как его мать стала нашей экономкой, а отец вошел в штат садовником.

Однажды на футбольном поле вспыхнула драка, и Рид первым отошел к боковой линии, дождаться, пока она утихнет. И все же он дрался из-за меня. Вернулось чувство удовольствия, словно воздушный шарик в груди, наполнивший воздухом пространство вокруг сердца.

– Детективы…

Папа сделал шаг вперед, вынул сигару из нагрудного кармана и зажигалку из заднего, щелкнув ей. Мы ждали, пока он наклонит сигару над огнем, не торопясь провернет ее, раскурит.

Когда папа говорил, все слушали. Так было всегда. Он сказал всего лишь одно слово, и все замолчали. Даже когда он поднес сигару к губам, затянулся, задержал дым и выдохнул, мы ждали.

Люди на сегодняшнем котильоне? Они были богаты, потому что отец сделал их такими. Все в городе – богатые, бедные – вкладывались в имя «Уинтроп». Чем богаче становились мы, тем богаче становились они.