Золотые земли. Птицы Великого леса

Овца заблеяла снова, жалобнее и тише. Чем бледнее становилась натянутая нить, тем тише вело себя животное. Вскоре оно легло на пол, опустило голову и, кажется, заснуло.

Дара закрыла глаза. Дым обволок её разум. Отяжелели веки. Руки сами собой удерживали одну нить, что тянулась от овцы к Ярополку, другую от раскалённой печи к князю и искали другую, яркую, жаркую, чтобы вырвать из самой Дары и подарить князю.

Из тёмных углов, из-за ставен и из-под лавки выползли анчутки. Чёрными точками они закружили вокруг, подбираясь ближе медленно, шаг за шагом. И вот один из них коснулся лохматыми лапами ноги Дары, другой взобрался ловко на спину, к шее, царапая острыми когтями, кусая редкими зубами. Дара чуть не выпустила нити, когда попыталась смахнуть анчуток. Не глядя даже, она поняла, что пучок полыни потух, иначе духи не осмелели бы.

Вдалеке, на границе темноты, переливался золотыми красками рассвет. Из сна, из небыли возникли тёмные стены землянки и высокие чёрные сосны, возносившиеся высоко к ночному небу. Оттуда, где встало солнце, или прямо из темноты лесной землянки загорелись ярким пламенем знаки. Один – как две птицы, соединившиеся в объятиях.