Аль! Пу-пух…. Сборник

Перед пещерой имелась крохотная каменная площадка с ограждением на одной стороне – дальше начинался крутой обрыв, а еще дальше высилась Громада. Над входом в пещеру стояла крепкая сторожевая башня. В грубо отесанных стенах по бокам от дышащего стылостью черного пещерного зева имелись глубокие нише. Всего шесть – по три с каждой стороны. Четыре пустые, а в двух последних – по статуе. Старик с книгой. И еще старик с книгой – полная копия первой статуи. Статуи до того одинаковы, что поменяй их местами – и разницы не заметишь. Даже и не понять, почему странный чужеземец выбрал именно того каменного старца, чтобы сыграть с ним в гляделки.

Чужак сидел здесь долго. Ладно днем – хоть морозец за уши и хватает, жить вполне можно. Но ночью… ночью мороз куда крепче. Мороз лютый, злой. В особо холодные ночи огонь в сторожевой башне ревел подобно загнанному в ловушку зверю, яростно огрызаясь волнами тепла на тихо и неотвратимо подступающий стылый холод. Слава светлым богам, чужак не сидел подле статуи всю минувшую ночь – после полуночи он исчез и вернулся с рассветом. И снова застыл в неподвижности, таращась на безмолвную статую и походя на нее во всем. Изредка на его лице появлялась широкая косоватая улыбка, порой он чуть наклонял голову, словно в легкой задумчивости. И снова застывал. Тем, кто видел это со стороны, казалось, что странноватый парень внимательно слушает монолог статуи, не забывая поразмыслить над особо глубокими мыслями или же улыбнуться хорошей шутке. Вот только статуя молчала. И потому чужеземец больше походил не на слушателя, а на малость тронутого. Учитывая его жалкие обноски, не предназначенные для снегов, и крохотные бутылочки с горячительным снадобьем… парень идеально вписывался в образ подзаборного пьянчуги.