Академия Тьмы и Теней. Советница его темнейшества

О состоянии нервозности говорила лишь одна не замеченная ведьмой деталь: крашеный лиловый завиток выбился из гладкого узла на затылке и топорщился, как средний палец в неприличном жесте.

– Поговорили бы в твоей башне, раз уж ты ко мне в гости не захотела прийти, – ворчала она.

– Занята моя башня! – отмахнулась Кикируся. – Птичник там несусветный, надоел уже. В Академии все разбежались праздновать. А я что – рыжая? Я к народу ближе быть хочу!

– Ну так будь, мы тут при чем? Для чего ты нас звала?

Полюбовавшись на извивавшегося демона, Кикируся щелкнула пальцами, и тьма вокруг столика сгустилась до полной непроницаемости. Свеча, стоявшая на столешнице, вспыхнула ярким голубым огоньком, а гомон зала совсем затих.

– Так лучше? – Кикируся, опрокинув рюмочку вишневой наливки, вытащила спицу и понюхала острый кончик.

Рагана, вздохнув не без сожаления, придвинула к себе чашку кофе, наполовину разбавленного коньяком.

Третья ведьма принципиально пила минералку, используя в качестве соломинки трансформированную вязальную спицу. Синяя свеча ее тоже не устроила, и под сердитым прищуром старухи огонек затрещал, почти погас до синей точки, но тут же взметнулся радостным золотисто-оранжевым язычком.