Скандинав

Между тем к данам выходит мужчина, на вид лет пятидесяти, хотя я могу ручаться, что ему едва перевалило за тридцать. На внешности новгородца сказывалась тяжелая жизнь, которую проживают люди в этих краях, едва доживая век до тридцати пяти и считаясь в этом возрасте пожилыми людьми. Викинг критично смотрит на пленника. Он не ранен, однако рука захватчика тянется к мечу. Похоже на то, что новгородцу вынесен приговор.

Боковым зрением вижу как напрягается беременная девчонка при виде «старика».

Она стоически переносит все эти жуткие расправы над горожанами, наблюдает как умирают другие женщины и дети, но один только вид этого мужчины выводит ее из себя. Из глаз беременной капают ничем не сдерживаемые слезы. Она падает на колени, хватается за волосы.

– Отец, батюшка… – визжит она.

У Борислава, стоявшего рядом, от испуга, боязни, что из-за девчонки их заприметят, глаза делаются размером с блюдца.

– Закрой ей рот! – шипит, обращаясь к брату, от страха пятясь и пытаясь спрятаться за спиной Мирослава.