Преломление. Обречённые выжить

– Наверное, потому ты так и привержен этому миру старых предметов, которыми себя окружил.

– Отчасти да, – соглашался он. – Но заметь, бизнеса здесь никакого нет. Богатым этот товар не нужен. У бедных деньги только на хлеб насущный. А ценителей кот наплакал. Тем более все вещи здесь – практически вторсырьё. Но от него веет каким-то реликтовым теплом. В современных изделиях этого нет. И ещё одна интересная деталь: почти все сделанные в XX веке и ранее вещи поддаются ремонту в случае какой-либо порчи. Чего не скажешь о веке XXI. Всё на выброс. Что-то сломалось – не проблема, пошёл и купил новое. Продлевать срок службы предметов быта стало даже некоторым моветоном – неприлично. Подозреваю, что в современное производство закладывается тот минимальный срок окончательного износа, когда вещь просто требует её заменить. А если у вас появится навязчивое желание что-то отремонтировать, то зачастую ремонт станет себе дороже

– Я понял, твой бизнес нулевой. Дивидендов не приносит. А смысл?

– Практически вся моя выручка уходит на погашение аренды ларька. Иногда остаётся на две пары новых носков. Смысла вроде никакого. Но всё деньгами не измерить. Я здесь через эти вещи соприкасаюсь с прошлым, с воплощённой и застывшей в них историей. Посмотри на эту старую настольную лампу 50-х годов. Почти произведение искусства! Создавал её наверняка художник: массивная круглая подставка из карельского мрамора, классическая колонночка из того же мрамора со скромным металлическим цоколем и уходящей под стеклянный зелёный абажур капителью. Вот я её включаю: чувствуешь, какой мягкий, спокойный свет? Этот свет придаёт уют любому дому, помогает расслабиться. Здесь никакой йоги не надо. Включил – и медитируй на здоровье. Разве современные лампы на такое способны?