Призрак Сейди

Не буду лукавить: когда они переехали в Бурден-Фоллз и я впервые встретилась глазами с Домиником, я почувствовала влечение. Но только легкое-прелегкое! А чуть позже в тот же день я увидела, как они с сестрой разглядывали картину, вывешенную перед художественной студией, и мисс Шеннон сказала им, что эта работа моя.

– Типичная Тёрн, попирающая мою территорию, – пробормотала Фрейя, едва удалилась учительница. – Ты также считаешь, что ее картины лучше моих?

– Вот еще! Скажешь тоже! – ухмыльнулся в ответ Доминик.

И мне захотелось, чтобы он прямо на месте умер тяжелой, мучительной смертью. С тех пор Фрейя при любой возможности пыталась меня подколоть – и, конечно, на глазах у своих восторженных поклонников. А после аварии, унесшей жизни моих родителей, стало еще хуже. Доминик по большей части просто игнорировал меня. Самовлюбленный, много о себе возомнивший придурок! Я решила: раз им захотелось продолжать родовую вражду между нашими семьями, тем лучше для меня. Меня это устраивает.

Миллеры из поколения в поколения причиняли нашей семье неприятности. Папа говорил мне: каждые несколько лет они пытаются завладеть нашим бизнесом или нашей землей, а когда у них ничего не выходит, начинают создавать нам проблемы и всячески пакостить. В семидесятые дед Доминика настойчиво агитировал народ за закрытие нашей винокурни. А несколько лет назад Мэдок Миллер попытался вытурить отца из городского совета по гнусному навету (я в этом уверена!): якобы папа оказался замешан в махинациях с выдачей лицензий. Все это было без меня, потому что Мэдок и Люсиль Миллеры уехали из Бурден-Фоллза еще до моего рождения. Но эти истории я слышала из уст многих людей, а теперь и сама имею «удовольствие» воочию и ежедневно лицезреть их отпрысков. Они проникли в мою жизнь, как вредоносная плесень.