Камень погибели

– Рикша так рикша, – решил Загорский, хотя ему и хотелось прогуляться пешком по городу, который он так любил и в котором так давно не был.

Взять, впрочем, пришлось сразу трех рикш: Загорский и Ганцзалин решили тоже ехать с братом Цзяньяном. Два рикши оказались молодые и бодрые, а один, везший Ганцзалина, склонялся уже к сорока и выглядел, как старая кляча. Было заметно, что, несмотря на тяжелую работу, он постоянно мерзнет. Именно поэтому одевался он на пекинский лад, как капуста: сверху рваная, потерявшая цвет телогрейка с торчащими из нее кусками соломы, под ней что-то вроде грязной безрукавки, сшитой из разнокалиберных кусков дешевейшей ткани, снизу еще длинная рубаха и, может быть, нательное белье. Не всякий европеец решился бы ехать на подобном извозчике, но Ганцзалин, как истый китаец, только покрикивал на беднягу, чтобы бежал быстрее.

Тележки, в которых они ехали, со стороны седока были закрыты занавесками – чтобы прохожие не пялились. Вся жизнь китайская проходит на глазах у соплеменников, поэтому они, с одной стороны, стараются укрыться от окружающих, с другой – ведут себя по-младенчески бесстыдно. Так, прямо у всех на глазах какой-то кули подошел к стене и справил малую нужду, при этом с любопытством оглядываясь по сторонам.