Горечь и сладость любви

Руки Эдуарда приятно сжимали её талию. Вернее, не совсем талию, одна рука мужчины лежала чуть выше линии талии, а другая легко соскользнула вниз, впрочем, не особо нарушая приличия. Вера сделала вид, что ничего не замечает. А вообще-то ей нравилось расположение его рук на её теле.

Пряный аромат его туалетной воды ей тоже нравился, он волновал Верино воображение и слегка опьянял, да, именно опьянял, а не пьянил, как некоторые сильные парфюмерные запахи, особенно если они исходили от мужчин, которые буквально купались в туалетной воде, выливая на себя добрых полфлакона. Вернее, недобрых. И почему это некоторым представителям мужского пола не приходит в голову, что сильный запах, исходящий от них, может травмировать нежное женское обоняние?

– Вера, а вы воспитывались в полной семье? – неожиданно спросил её Эдуард, когда они вернулись за столик.

– Да, – ответила она несколько растерянно и подумала про себя: «Неужели и у этого нет отца». – А вы? – спросила она вслух.

– Меня воспитывал дед, – признался он.