Убийство троих

– Нет! Нет, не хочу. Вполне возможно, что центральная точка здесь – грызня между супругами. Не хочу! Выпроводи ее.

Что ж, я сделал что-то не так. Или не сделал. Затея была безнадежной с самого начала и закончилась бы неудачей, как бы я ни старался. В любом случае она провалилась. Я этого не люблю и решил, что хуже не будет, если еще немного попытаюсь его переубедить, чем и занимался добрых десять минут, но решение его не изменилось, и атмосфера не стала лучше. Он закончил этот разговор, сказав, что идет к себе за другим галстуком, а я не буду ли так любезен позвонить ему по внутреннему телефону и дать знать, когда она уйдет.

Пока я спускался, меня терзало искушение. Хотелось ему позвонить и сказать, что не она ушла, а что мы уходим, что я беру отгулы и собираюсь ей помочь. Искушение было не новым. Когда-то я чувствовал подобное, хотя, должен признать, в прежние разы это чувство было несколько приятнее. Во-первых, она могла взять и отвергнуть мои услуги, а мне одного провала за день достаточно. Потому, спустившись и направляясь в кабинет, я постарался придать своему лицу такое выражение, чтобы она сама сразу поняла, с чем я вернулся. Но, войдя в кабинет, я его изменил – вернее, оно само изменилось, – а я встал столбом. На полу я увидел то, чего раньше не было: большой кусок жадеита, который Вулф использовал вместо пресс-папье, хотя оно стояло там же на столе, и Берту Аарон, которая до моего ухода сидела в кресле.