Три комнаты на Манхэттене. Сборник

– Николь!

Хотя позвал он негромко, голос его разнесся эхом по всему дому.

Возможно, он ограничился бы тем, что прошел бы по коридору и снова заперся бы в своем мирном и жарко натопленном кабинете.

Но вдруг ему почудилось, что над его головой раздались поспешные шаги, хотя в этой половине верхнего этажа сейчас никто не жил, а раньше, когда у Лурса были еще дворник, шофер, садовник и горничные, мансарду занимала прислуга.

Спальня Николь помещалась в самом конце левого крыла дома, и отец направился туда по длинному коридору, совсем такому же, как тот, что вел в его кабинет, с той лишь разницей, что здесь из трех лампочек горели всего две. Он остановился перед дверьми спальни, бегло отметив про себя, что в щелку пробился луч света и тут же погас.

– Николь! – снова позвал он.

И постучал в дверь.

– Что случилось? – спросила дочь.

Он готов был поклясться, что голос доносится не из кровати, которая, по его расчетам, находилась много левее, – по крайней мере, так было в тот раз, когда, года два назад, Лурса случайно забрел в спальню дочери.