Суер-Выер. Пергамент

– А позеленеть можете?

– Могу что угодно: краснеть, синеть, зеленеть, желтеть, белеть, сереть и чернеть.

– Ну тогда ты, парень, не пропадёшь, – сказал капитан и одним махом выкинул за борт неправильного Хренова.

И ложный Хренов действительно не пропал. Как только к нему приближались акулы, он то синел морскою волной, то зеленел, будто островок водорослей, то краснел, как тряпочка, выброшенная за борт.

В эту ночь мы не ложились в дрейф.

Хотели было лечь, но Суер не велел.

– Нечего вам, – говорил он, – попусту в дрейф ложиться. А то привыкли: как ночь, так в дрейф, как ночь, так в дрейф.

Ну, мы и не легли. Раздули паруса и пошли к ближайшему острову.

Старые матросы болтали, что это остров печального пилигрима.

– Никак не пойму, открыт этот остров или ещё не открыт, – досадовал Суер. – На карте его нет, а старые матросы знают. Но отчего этот пилигрим печалится?

– Вот это, сэр, совсем неудобно, – стеснялся Пахомыч. – Старые матросы болтают, будто бабу ждёт, подругу судьбы.