Все имена птиц. Хроники неизвестных времен. Романы, повести

– В общем, значить так, Елена Сергеевна, обстановка, сама знаешь, сложная, я пока наверх не отзвонил. Мало ли, вдруг и правда не ваш. Вдруг провокация какая-нибудь.

– Какая провокация? – тупо спросила она.

– Откуда я знаю. Обстановка, говорю. Там, за рубежом, далеко не все довольны, что Олимпиада в Москве планируется. Да и у нас кое-кто не рад, а ты как думала? Так что берите этого своего диссидента и щупайте. Что толку гадать. Но если выяснится, что ваш…

– Да?

– Тогда молитесь, – сказал Лещинский. – Или что вы там у себя делаете?

Холодный коридор с вытертым коричневым линолеумом казался пустым, хотя на приставных стульях у стены сидели две женщины, старуха и молодая. Старуха молча и беззвучно плакала, молодая сидела прямо, как палка, поправляя черную кружевную косынку…

Ей хотелось встать и уйти. Чужое горе липнет, как зараза. Старость тоже – она недавно поймала себя на том, что избегает садиться в общественном транспорте рядом со стариками, словно старость – что-то вроде этой новой американской болезни, о которой ходили всякие страшные слухи; вообще-то, смертельно, но если предохраняться, можно избежать.