Я тебя (не)отпущу

Он грустно улыбнулся – вина за собственную слабость теперь легла на её плечи. Надо бы себя ненавидеть, но сейчас, когда она была так близко, не получалось. Прислушавшись, Изаму просканировал дом – спит. Дыхание ровное, как и свет её чакры. Асами столько раз засыпала в его руках: так мало и одновременно так много. Изаму зажмурился и вдруг упруго поднялся, бесшумно ступая на пол.

У спальни остановился, прислонил полыхающий лоб к дверному косяку. Зачем? Что он творит? Просто посмотрит. Внутрь, почти не думая, на голом инстинкте, что вёл к ней, как самца ведёт запах самки. Перед кроватью застыл, глядя на свернувшуюся клубком фигуру под одеялом. Она лежала лицом к двери, просунув одну руку под подушку, а второй скомкав простыню. Дышала спокойно, еле слышно. Изаму медленно опустился на колени, сел на пятки и склонил голову набок. В спальне было темно, но в тысячу раз светлее, чем было там. И он мог отчётливо видеть расслабленные, чуть приоткрытые губы, изогнутые брови, чуть подрагивающие веки. Изаму понял, что хочет её коснуться, когда рука замерла в миллиметре от виска. В подушечки пальцев – её тепло, её пульс. Сквозняк от приоткрытого окна пошевелил её волосы, забросил пару тонких прядок на протянутые пальцы. Осторожно позволив им упасть, Изаму отпрянул, но не поднялся. Положил ладони на колени и вновь посмотрел на неё. Во сне безмятежная, невинная девочка из прошлого… Нет. Он даже мотнул головой, прогоняя это воспоминание. Она женщина. Горячая, пылкая, страстная. Безрассудная, храбрая, сильная. Изаму прикрыл на миг глаза – диссонанс сбивал с толку. Если бы он мог просто понять, кто она для него, отделить одно от другого, стало бы проще.