Френдзона. Она под запретом

– Что там? – заглянул в мой телефон с высоты своего роста друг.

– Эй! Ты имеешь хотя бы представление о личном пространстве? – ткнула я его в плечо.

– Мы ходили на один горшок, о каком личном пространстве ты говоришь? – ухмыльнулся этот наглец, по своей ужасной привычке щипая меня за подбородок.

– Совсем ничего от моей Булочки не осталось, – вздохнул горестно этот гад, убирая руку. Раньше там висел кусок жира, за который он любил меня «пощупать», но к тринадцати годам я, слава богу, перестала быть толстушкой, к которой он так привык.

– И хорошо, что не осталось! На ту пампушку никто бы и не взглянул!

– А кто должен на тебя глядеть? – тут же насупился он, окидывая меня подозрительным взглядом. Ну началось! Что папа, что братья, теперь еще и он! Как же меня достали эти мужчины, считающие меня ребенком! Мне, черт возьми, восемнадцать лет!

И ладно Лёва, у него-то в жилах кавказская кровь и все дела, хотя это его и не оправдывает, но моя-то семья без всяких примесей, и они должны понимать, что у меня, как и у любой девушки, должен появиться парень, но не-е-ет, Таечке же рано, Таечка еще ребенок. Бесят! Вот поедем в столицу и посмотрим, какой Тая ребенок!