Швея из Парижа

– Франция подписала с Германией соглашение о перемирии. Страну разделили на две зоны. Свободную зону, ниже вот этой линии, – Кларисса указала на карту, – и оккупированную, которая включает в себя Париж.

– Моя мама осталась в Париже, – тихо произнесла Эстелла.

– Мне очень жаль. – Кларисса коснулась ее руки.

Эстелла уставилась на фотографии: свастика, водруженная над Могилой Неизвестного Солдата и над Триумфальной аркой, четыре артиллерийских орудия, целящихся в направлении Пляс д’Этуаль с каждой из основных улиц… Она отбросила газету и попыталась представить, как мама работает в мастерской вместе с Наннетт и Мари, но без месье Омона, и делает цветы, которые украсят платья немецких женщин. И тут ее словно током ударило. Ведь Мари – еврейка! После всех рассказов, которые Эстелле приходилось слышать, сердце сжалось от одной мысли, что может случиться с женщинами из мастерской. А что будет с мамой, если она продолжит помогать людям наперекор немцам?

– Как думаете, они выживут?

– Я надеюсь, – ответила Кларисса.