На конкурс красавиц требуется чудовище

– Я чувствую кровь, – пафосно изрек Гамильтон и кивнул в сторону стен, опоясывающих рынок. – Там.

– Что ты можешь чувствовать, если у тебя нюх давно испорчен шоколадным табаком? – фыркнула я.

– Я чувствую кровь, порох и лососинный паштет, – отрезал пес. – Крови много, и она человеческая.

Щебет птиц, сидящих в клетках, душный запах специй и многоголосый гомон как будто отодвинулись. Я уже чувствовала в ладони холод рукояти отцовского меча, когда на плечо легла мужая ладонь.

– Не стоит вмешиваться. Законы Иль-доратана не имеют ничего общего с законами остальной страны.

Повернувшись, я увидела высокого черноглазого незнакомца.

– Возможно, – согласилась я с ним. – Но не думаете ли вы, что это происходит оттого, что все действуют как вы – не вмешиваются? Если вы видите несправедливость и проходите мимо – значит, вы одобряете ее. Я – нет. Не одобряю. И одобрять не буду.

Оставив трусливого незнакомца за спиной, я решительно направилась туда, куда уже спешил Гамильтон. Правда, отцовский меч я пока оставила в безвременье. Все же девица в потрепанном платье и с роскошным окраинным клинком будет чужеродно смотреться на иль-доратанском рынке.