Эхо ненависти

– Ох, трудно вспомнить, прошло-то сколько лет, – вздохнула женщина. – Как бы вам не соврать, это был год нашей свадьбы. Сорок седьмой год… Да какая там свадьба, человек двадцать гостей, картошка, сало, вино мадера… Мама из оконного тюля сшила что-то наподобие подвенечного платья. Скромно все тогда было, не то что сейчас. Василий тогда вернулся с фронта, его сразу же назначили председателем колхоза, что под Бобруйском. Летом в колхозе стали строить коровники, строители были не местные, нанятые, а откуда они, я не могу сказать. Осенью строители разъехались, наступили ноябрьские праздники – тридцатилетие Октябрьской революции, и муж спохватился, что пропал пиджак с орденом, а в кармане паспорт и военный билет. Этот пиджак у него постоянно висел в шкафу на работе. Подозрение сразу же пало на бригаду строителей, муж обращался в милицию, но их следы давно простыли. Не смогли их найти тогда. Василию документы восстановили, а вот от ордена осталась только книжка.

– А разве списка строителей не было у него? – спросила Черных.