Верность месту

– Рути, – упрекнула сестра. – Ты говоришь как сумасшедшая.

Рут попыталась представить себе, во что монахини одеваются, когда ложатся спать, и как выглядит сестра в данный момент. Она вообразила себе многослойные одеяния, сложные застежки на крючках и петельках.

– Как я могу по-прежнему молиться святому Кристоферу, если я застряла здесь, в Габбсе?

– Молитвы, они как радио, Рути. Никогда не знаешь, кто именно их услышит, но кто-то всегда слушает. – Сестра выдержала паузу. – Не могла бы ты объяснить мне, что произошло?

– Дэл украл мои кукурузные деньги.

– Дэл, – повторила за ней сестра, с хрипом выдохнув его имя. Крис вздрогнул, моргнул сонными младенческими глазками и снова погрузился в дремоту. – Мне очень жаль, Рут.

Рут тяжело опустилась на тротуар рядом с телефоном-автоматом, прислонившись спиной к стене из шлакоблоков, перед ней раскинулось бескрайнее небо пустыни, и одной рукой она баюкала маленького сына. Необъятность неба доставляла ей чувство комфорта. Она надеялась, что Чарли прав насчет пришельцев, что Дэл и Аллен знают больше, чем ей кажется. Чем больше жизни вокруг, тем менее одиноким должен чувствовать себя каждый человек, тем больше надежды, что тебя услышат.