Седьмая руна

Пораженная догадкой, она замерла у парапета, недоверчиво смотря на пса. В лучах заходящего солнца шерсть отливала золотом. Или это была магия васконов?

– Ты хочешь, чтобы я пошла в полисмагическое управление?

Бонни ухмыльнулся и вывалил язык.

– Нет, это… – Франсуаза оборвала саму себя. На самом деле, это было совершенно правильно. Капитан Богарне потребовал, чтобы до заката показания были даны. И если она придет, вряд ли полисмаг отмахнется от ее слов. Франсуаза взглянула на солнце, готовившееся спрятаться за высокие шпили кафедрального собора Паризьенны, и направилась в управление.

Всю вторую половину дня Этьен просидел в кабинете, составляя отчеты. Спина болела, а пальцы, державшие перо, сводило судорогой. Еще с академии он не любил писанину и всегда откладывал ее на последний момент, но завтрашнее совещание с префектом и главами участков не оставило выбора.

От составления отчетов мысли перетекли на найденные на кладбище женские тела, а потом и на Франсуазу д’Эгре. Отложив перо, Этьен взял личное дело девушки, которое запросил, как только вернулся с неудавшегося обеда.