Швед

Снова вспышка боли и с губ срывается хриплый крик, но обрывается из-за кровавой пены.

Багажник открывается, и меня вытаскивают наружу, бросают себе под ноги, и я сжимаюсь, плотно как могу, закрываю опухшие глаза, но меня никто не пинает, не крошит мои несчастные рёбра.

И снова ненавистный голос говорит:

– Повторяю, Ржавый – цени нашу щедрость. Попытаешься хоть что-то сделать девчонке: сам или через третьих лиц… Лично выпотрошу и скормлю псам.

В мою сломанную руку и отшибленную ладонь вкладывают телефон.

– Вызовешь себе помощь.

Смешок и здоровый мудак басит:

– Позвонишь ментам – менты тебе добавят увечий.

– Не позвонит, – хмыкает Данте. – Ржавый замаран по уши. Его примут как родного за нехорошие делишки, верно говорю?

Мне хочется орать, хочется вцепиться зубами в глотки этих мразей и выдрать им горло, хочется видеть, как из их глаз будет уходить жизнь.

Никогда я не испытывал столь жгучей ненависти. Ненавижу.

НЕНАВИЖУ!

Данте, эти два мудилы – Стас и Егор. Швед. И конечно, Янка.

Я запомнил.