Книга смеха и забвения

Карелу это очень нравилось. С наслаждением он смотрел на Еву и на Маркету. Их нагота нетерпеливо трепетала под рубашкой одной и пеньюаром другой. С растущим удовольствием он задавал вопрос за вопросом о пане директоре, о гимназии, о Первой мировой войне и в конце концов попросил маму прочесть им патриотическое стихотворение, последнюю строфу которого она забыла.

Мама задумалась, а потом очень сосредоточенно начала читать стихотворение, с которым выступала на школьном вечере, когда ей было тринадцать. Нет, это было не то патриотическое стихотворение, а стишки о рождественской елке и вифлеемской звезде, но этой детали никто не заметил, даже сама мама. Она думала лишь о том, вспомнит ли последнее четверостишье. И она вспомнила. Светила вифлеемская звезда, и три короля дошли до ясель. Она была взбудоражена этим успехом, смеялась и, гордясь собой, качала головой.

Ева начала аплодировать. Мама, посмотрев на нее, вдруг вспомнила о том главном, о чем хотела сказать им: – Знаешь, Карел, кого мне напоминает ваша кузина? Нору!