Елтышевы

Николай Михайлович открыл машину, сел за руль. Поежился. В салоне было морозно… Да, промерзла… Чтоб немного согреться, закурил… А сыновьям что оставит? Артем – с ним более-менее, он наверняка так и будет при них. Вряд ли когда повзрослеет. А Денис… Вернется Денис, и куда? Так хоть гараж здесь будет, сказать ему: вот, это твое имущество, извини, что так получилось. Но хоть что-то…

От этих сбивчивых, панически-хаотичных мыслей Елтышеву захотелось зарычать и садануть со всей мочи по рулю. Каким-то зверем, огромным, сильным себя чувствовал, но попавшим в капкан, из которого не выбраться. И рвись не рвись, что хочешь делай – не поможет.

– Хэй, есть кто живой?

Николай Михайлович вздрогнул. От неожиданности, конечно. Затыкал окурок в пепельнице, полез из машины.

– Здорово! – встретил механик; на нем был темно-синий милицейский бушлат, на голове – спортивная шапочка. На плече висела старая вместительная сумка, в которой, Елтышев знал, лежат ключи, тестеры, еще разные профессиональные инструменты.